Вторник, 19, март, 9:37

Практика

  • Автор:
    Сергей Пепеляев, канд. юрид. наук, управляющий партнер юридической компании «Пепеляев Групп» (г. Москва)

Fotolia 218151135 424

Понятие разумных пределов взыскиваемых расходов – весьма сложная тема, имеющая важную практическую значимость. В нем – весь смысл статьи и вся ее ценность.

Анализ понятия «разумные пределы» следует начать с определения его природы. Отправной точкой в этой работе служит следующий вопрос: «Является ли упоминание о разумных пределах способом ограничения ответственности проигравшей стороны за причиненные ею убытки, или же речь идет о подходах к определению назначения и размера взыскиваемых расходов?»

Ответ на этот вопрос имеет очевидную практическую ценность. Так, например, при рассмотрении дела о взыскании судебных расходов арбитражный суд ограничил их размер с учетом того, что на иждивении М. – проигравшей стороны – находится малолетний ребенок1 .

Оценка этого довода как существенного или несущественного для разрешения данного дела зависит от того, какую цель преследовал законодатель, ограничивая взыскание судебных расходов «разумными пределами». Имущественное положение должника может учитываться только как основание для ограничения его ответственности.

Лингвистический анализ понятия «разумные пределы» однозначного ответа не дает. Хотя само слово «пределы» применимо для выражения желания ограничить что-либо, однако это ограничение может быть направлено на все что угодно: и на размер ответственности, и на перечень видов расходов, и на размер того или иного платежа и т. д.

Общим принципом, закрепленным в Конституции РФ и признаваемым правовой наукой, является принцип полного возмещения убытков. Вместе с тем, допускается и установление ограниченной ответственности в силу закона или договора.

Для того чтобы понять, является ли ст. 110 АПК РФ частным случаем ограничения ответственности, необходимо выяснить, почему ограничения устанавливаются в конкретных имущественных отношениях и в каких формах это происходит.

От автора
Благодарю Аллу Константиновну Большову за ценные советы и замечания при подготовке статьи.

К факторам, влияющим на решение законодателя ограничить ответственность за причиненный вред, относят, прежде всего, рисковый характер деятельности лица, имеющей, между тем, важное экономическое значение и нуждающейся поэтому в государственной поддержке, своего рода «страховании».

Типичным примером служит железнодорожный транспорт – отрасль с большим объемом клиентов и высокими техническими и другими рисками для перевозчика. Однако обоснования ограничения ответственности не сводятся только к ссылкам на желание экономически обезопасить транспорт в силу его большого хозяйственного и социального значения. Говорят и о некой двухсторонней выгоде от ограничения ответственности перевозчика: его клиент получает приемлемые тарифы, в которые не закладываются суммы взысканий, возможных при отсутствии ограничения ответственности перевозчика.

К тому же грузоотправителю изначально предоставлены возможности, направленные на более полную защиту его интересов: он может оценить стоимость груза или почтового отправления и таким образом избежать ограниченной ответственности перевозчика (институт объявленной ценности).

Характером двусторонних отношений можно объяснить и ограничение ответственности при выполнении научно-исследовательских, опытно-конструкторских и других работ, сопряженных с творческим риском: обе стороны – и заказчик, и исполнитель – осознанно пускаются «в область неизведанного», так что изначально несправедливым было бы возложить всю ответственность, например, за отрицательный результат работ только на исполнителя.

Еще одной причиной ограничения ответственности называют заботу об интересах заведомо слабой стороны. Так, на основании п. 3 ст. 1083 ГК РФ суд вправе снизить размер возмещения вреда, учитывая имущественное положение гражданина-причинителя вреда. При этом возможно лишь частичное снижение размера взыскания, но не полное освобождение от него. Действие этой статьи распространяется исключительно на физических лиц и не касается организаций.

Данная норма – своего рода реакция на отсутствие законодательного урегулирования банкротства физических лиц. В случае принятия соответствующего законодательства того же экономического эффекта – сохранения гражданину минимальной имущественной базы, гарантирующей его право на жизнь, – можно достичь и не снижая размера возмещения вреда.

Ответственность ограничивается и при оказании ряда «дружеских услуг», таких как безвозмездное хранение, безвозмездная ссуда. Очевидно, что и здесь решающее значение имеет характер взаимоотношений сторон, который изначально никак нельзя было назвать не то что конфликтным, но даже «коммерческим».

Ограничивая размер возмещаемых убытков, законодатель использует для этого различные формы, четко определенные в нормативных актах: взыскание только реального ущерба, ограничение взыскания стоимостью предмета договора, стоимостью услуги и т. п.2

Попробуем сопоставить отправные моменты института ограниченной ответственности с положениями статьи 110 АПК РФ.

Институт ограниченной ответственности касается узкого круга имущественных отношений, где он проявляется в качестве исключения из общего правила о полном возмещении убытков. Напротив, норма ст. 110 АПК РФ о взыскании судебных расходов в разумных пределах распространяет свое действие на все случаи, когда участники судебного спора обращаются за взысканием таких расходов.

Она сформулирована как общее правило. Сфера охвата статьи 110 АПК РФ практически соответствует областям применения правил о возмещении ущерба: лица для того и обращаются в суд, чтобы защититься от нарушений прав и законных интересов, сопряженных с причинением ущерба. Вряд ли нашлись бы весомые оправдания, почему в отношении определения объема возмещаемых судебных расходов как разновидности убытка правилом стало исключение.

Нам также не встречались мнения других исследователей о том, что упоминание разумных пределов является способом ограничения ответственности лица, обязанного возместить судебные расходы.

Законодатель использует термин «разумные расходы» для обозначения общего подхода (на уровне принципа) для определения вида (назначения) и размера взыскиваемых сумм. Неслучайно поэтому правоприменитель использует различные синонимы для того, чтобы хоть как-то конкретизировать законодательное положение.

В информационном письме ВАС РФ от 5 декабря 2007 г. № 121 «Обзор судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах» разумность понимается как нечрезмерность (см. п. 3 Информационного письма). Слово «мера», лежащее в основе этого понятия, указывает на необходимость сопоставить, соизмерить, сравнить взыскиваемые судебные затраты с чем-то. Очень часто объект для сравнения понимается в виде некого заданного эталона. Отсюда появляются идеи о необходимости или крайней желательности определения государством размером гонораров представителей в суде, которые и выступали бы мерилом нечрезмерности. Либо же предлагается в качестве эталона использовать средние (расчетные) ставки гонораров адвокатов, практикующих в регионе по месту нахождения заявителя, стоимость оплаты услуг адвокатов по аналогичным делам и т. п. Подобные идеи сводят «разумность» расходов к понятию «сопоставимые» расходы и очень близко подходят к идее «урегулированных» расходов. Если бы законодатель именно этого и желал, то он не столкнулся бы с такими затруднениями при текстуальном выражении своей воли, смог бы высказаться в этом случае прямо и конкретно, подобно тому, как он поступил в отношении определения размеров гонораров адвокатов, участвующих в уголовных делах по назначению.

Представляется, что нечрезмерность расходов следует понимать не как соотносимость истребуемых затрат с платежеспособностью стороны, пораженной в споре (умеренность затрат), не как сопоставимость с «обычными» затратами (сравнимость затрат), а как равенство фактическим затратам, понесенным взыскателем исключительно для восстановления своего нарушенного права.

Для этого вывода есть следующие основания. Чтобы определить, какие именно затраты следует относить к «понесенным исключительно для восстановления нарушенного права», следует отталкиваться от двух важных положений, закрепленных в актах Конституционного Суда РФ.

В Определении от 20.02.2002 г. №22-О отмечено, что «законодатель не установил каких-либо ограничений по возмещению имущественных затрат на представительство в суде интересов лица, чье право нарушено. Иное противоречило бы обязанности государства по обеспечению конституционных прав и свобод».

В другом акте – Определении от 21.12.2004 г. № 454-О – Конституционный суд РФ указал, что «обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым – на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Именно поэтому в части 2 статьи 110 АПК Российской Федерации речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле».

Отсюда следуют такие выводы:

  • требование разумности затрат не может пониматься как ограничение права лица возместить все фактически понесенные затраты;
  • неразумными являются лишь необоснованно завышенные затраты;
  • оценка затрат как необоснованно завышенных должна определяться сопоставлением конституционных прав лиц, участвующих в деле.

Иными словами, требование разумности возмещаемых расходов влияет на объем реализации конституционного права лица получить возмещение имущественных затрат на представительство в суде. Поскольку Конституция РФ непосредственно не устанавливает каких-либо ограничений для возмещения этих затрат, на что обратил внимание Конституционный суд РФ, то неверным было бы искать основу для таких ограничений где бы то ни было, кроме самой же Конституции. Норма ст. 110 АПК РФ для ее правильного применения нуждается в конституционном истолковании, в противном случае закономерно ставить вопрос о ее неконституционности, поскольку она ограничивает действие конституционного положения. На необходимость конституционного истолкования и указывает КС РФ в Определении № 454-О.

Однако КС РФ не указал, какие конституционные права лиц, участвующих в деле, корреспондируют праву победителя на возмещение имущественных затрат без ограничений.

Представляется, что речь идет, прежде всего, о правах лица, проигравшего спор, о его праве собственности, праве на ее защиту от необоснованных посягательств. Отсюда следует, что победитель в споре имеет право полностью возместить затраты, но не должен наживаться за счет проигравшей стороны.

Поэтому при оценке разумности расходов на представителей недопустим упрощенный подход в форме простого взвешивания: «много/мало». Оценке подлежит следующее обстоятельство: может ли сторона, выигравшая спор, претендовать на защиту своего права на возмещение затрат на представителя. Для этого надо оценить, реализовала ли сторона свое право на судебную защиту исключительно в целях наилучшей защиты нарушенных прав и интересов, или же сторона злоупотребила своими правами в целях причинения имущественного вреда другой стороне спора.

Только злоупотребление правом на судебную защиту или недолжная реализация этого права могут служить основанием для ограничения взыскиваемых расходов с целью обеспечить права другой стороны.

Важно определить пути практической реализации этого положения. Как именно, с помощью каких средств, в каком порядке должны выясняться обстоятельства, существенные для данного дела?

Отвечая на этот вопрос, стоит обратить внимание на то, что «разумность», к которой взывает законодатель, – свойство физических лиц. Ею обладают, надо надеяться, помимо состава суда и все иные участники процесса. При этом каждому может быть свойственен свой взгляд и свой подход. Законодатель не связывает оценку расходов как разумных с позицией только суда или одной из сторон. И хотя решение принимает суд, он обязан исследовать взыскиваемые расходы с позиции разумности всех участников разбирательства спора.

Совершенно неудовлетворительны те судебные акты, где безо всякой аргументации и исследования доводов сторон и доказательств суды определяют размер возмещаемых сумм со ссылкой на некую абстрактную разумность.

На недопустимость такой практики указывают исследователи3 . ВАС РФ своими решениями также ориентирует суды на то, что суд вправе по собственной инициативе возместить судебные расходы в разумных, по его мнению, пределах лишь в тех случаях, когда стороны не представляют доказательств в обоснование своих позиций, но сумма заявленного требования явно превышает разумные пределы4 .

Однако представляется, что и в этих случаях суд должен обосновать, какие обстоятельства свидетельствуют о явном превышении разумных пределов. Процесс должен быть построен так, чтобы взыскатель мог ответить на все доводы, которые лягут затем в обоснование судом своего решения.

Мотивировка судебного акта о взыскании расходов на представителя должна строиться по «методу вычитания». Сначала суд должен установить факт и размер уплаченных представителю средств, а затем, проверяя «разумность» выплат, может исключить какие-либо суммы, приходя к остатку.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ СУДА

С позиции суда разумность должна пониматься как несутяжничество. Суду следует подходить к этому вопросу с позиции своей конституционной функции: он отправляет правосудие по обращениям лиц, чьи права и законные интересы нарушены. Если лицо использует нарушение своих прав только как повод для обращения в суд, но преследует при этом по преимуществу цель неправового характера (обеспечить свою публичную известность, создать отрицательную репутацию оппоненту, «затаскать его по судам», использовать суд как инструмент для достижения неправовых целей (как, например, в случаях рейдерства) и т. п.), то можно сделать вывод о том, что суд был вовлечен в дело, мало соотносимое или только лишь внешне соотносимое с определенной Конституцией и законодательством функцией суда.

Если суд, таким образом, при рассмотрении такого спора действовал хотя и законно, но не в соответствии со своим конституционным предназначением, а инициатор процесса не действовал, по существу, как лицо, чье право нарушено, то понесенные им затраты на представительство в суде возмещению не подлежат по конституционным основаниям.

О сутяжнических целях лица следует судить по характерным проявлениям.

Чаще всего в таком качестве называют сопоставимость расходов на представителя с ценой иска. Некоторые авторы и суды указывают на то, что должно быть разумное соотношение между размером удовлетворенных исковых требований и размером истребуемых расходов5 . В качестве ориентира нормативно устанавливался даже процент от суммы иска6 .

Сам по себе этот показатель очень ненадежный.

Во-первых, защищаемые в суде ценности могут отличаться от исковых (например, предприниматель оспаривает в арбитражном суде относительно небольшие налоговые доначисления и несет при этом значительные расходы, оценивая перспективы возбуждения уголовного дела или обороняясь от репутационных рисков).

Во-вторых, с возрастанием суммы иска, когда значительно увеличиваются предпринимательские риски и вместе с ними и ответственность представителя, расходы на подготовку и ведение дела растут непропорционально.

Следует обратить внимание, что, видимо по причине неоднозначности, в информационном письме ВАС РФ от 05 декабря 2007 г. № 121 среди признаков чрезмерности расходов на оплату услуг представителя соотносимость суммы иска и размера гонорара вообще не упоминается (абз. пункта 3).

Поэтому необходим поиск иных критериев, позволяющих более достоверно и эффективно выявлять сутяжничество.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ВЗЫСКАТЕЛЯ

Конституционной основой для формирования позиции взыскателя служит его право на полное возмещение убытков, причиненных незаконной деятельностью другого лица. С позиции победившей в споре стороны разумность следует оценивать в двух аспектах.

Во-первых, расходы разумны, если для этого лица они являются обычными. В данном случае постоянство с большой долей уверенности свидетельствует об отсутствии «привнесенных факторов» в данном конкретном деле. Представляя суду доказательства размера оплаты юристов (этих же или других) по иным делам, сторона как бы заявляет: «Я всегда оплачиваю труд юристов по сопоставимым ставкам, поэтому не стоит подозревать меня в сговоре с этим юристом для того, чтобы обобрать ответчика по данному делу».

Этот довод представляется весьма существенным. ВАС РФ в информационном письме № 121 записал, что взыскатель, опровергая заявление ответчика о чрезмерности расходов, может указать, что он «оплачивал услуги иных представителей по другим делам, исходя из аналогичных ставок» (абз. 7 пункта 3).

Исследуя данные доводы, суду необходимо оценить сопоставимость ставок не с «эталонными» (среднерыночными, утвержденными правительством РФ, рекомендуемыми кем-либо и т. п.), а с историческими ставками данного взыскателя, принимая во внимание уровень ранее оплачиваемых им юристов, характер и сложность дела и др.

Другой критерий оценки разумности действий взыскателя основан на концепции коммерческого риска.

С позиции лица, защищающего свои блага, разумным является сопоставлять судебные расходы с риском ущерба защищаемым правам и законным интересам и другими коммерческими рисками, а не со стоимостью или трудозатратами адвоката.

К тому же и с точки зрения нарушителя права разумным было бы ожидать, что оппонент вложит в свою защиту средства, соотносимые с ценностью объекта посягательства.

Подход, основанный на оценке рисков, используется в праве. Самый простой пример, также связанный с защитой – уголовно-правовой институт необходимой обороны. Пределы необходимой обороны определяются с учетом рисков, создаваемых действиями посягающего лица.

Поэтому в ситуации, когда данные об оплате услуг иных представителей по иным делам (имеются в виду, в первую очередь, ставки почасовой оплаты) отсутствуют, сторона может ссылаться на значимость исхода дела для продолжения и развития ее бизнеса и представить суду оценку стоимости риска. С этой оценкой и следует сравнивать общую сумму затрат по делу.

Этот метод заменяет собой упрощенный взгляд на проблему, когда оценивается соотношение гонорара представителя и цены иска. Объем риска включает в себя цену иска, но не исчерпывается ею.

С позиции оценки коммерческих рисков совсем необоснованными представляются предложения ориентироваться на средние ставки адвокатов в регионе нахождения заявителя. Разумно защищать свои права и свою собственность наилучшим образом. Если для этого предприниматель привлек самого талантливого и знающего юриста, то он действовал разумно. Он вправе выбирать себе представителя среди любых профессионалов, а не только адвокатов с близлежащей территории. Однако такие специалисты, как правило, самые дорогие. При разумности такого подхода можно ли объявлять неразумными расходы лишь на том основании, что они выше средних, к тому же по региону, где представитель не ведет свою основную практику (случаи привлечения «столичных» юристов – узких специалистов для рассмотрения специфических проблем в регионах)?

Следует обратить внимание, что в проекте информационного письма президиума ВАС РФ от 05 декабря 2007 г. № 121, опубликованном на сайте ВАС РФ в канун его обсуждения, содержалось предложение оценивать доводы о чрезмерности расходов на представителя с учетом «сложившейся в регионе стоимости оплаты услуг адвокатов» (абз. 6 пункта 3 проекта), принимать во внимание, что «гонорар привлеченного адвоката значительно больше размера вознаграждения, обычно уплачиваемого адвокатам из адвокатских образований, действующих в регионе по месту нахождения заявителя» (абз. 7 пункта 3 проекта).

В итоговый документ указанные доводы не вошли. Напротив, возобладала точка зрения, что доказыванию подлежит «обычность» применения индивидуальных ставок в целях исключения мотивов наживы на проигравшем спор: «... сторона, требующая возмещения расходов, вправе была представить обоснования и доказательства, опровергающие доводы другой стороны о чрезмерности расходов, указав, в частности, на то, что размер гонорара адвоката, представлявшего интересы заявителя в суде, существенно не отличается от суммы, взимаемой данным адвокатом по аналогичным делам, или что заявитель оплачивал услуги иных представителей по другим делам, исходя из аналогичных ставок» (абз. 7 пункта 3 Информационного письма от 05 декабря 2007 г. № 121).

При взгляде на проблему с позиции коммерческих рисков весьма разумным для доверителя является предложение представителю включить в договор условие о «гонораре успеха», то есть о выплате процента от спорной суммы в случае принятия положительного решения по делу. В крайнем проявлении – когда в случае судебного поражения труд представителя не оплачивается вовсе – такое условие означает разделение рисков наступления неблагоприятных последствий. Этим доверитель добивается, во всяком случае – теоретически, максимальной эффективности деятельности представителя через усиление его стимулов. Как показывает опыт практической адвокатской деятельности, с предложением условия о «гонораре успеха» чаще выступают именно доверители, а не адвокаты.

С этой точки зрения представляется правильной позиция, отраженная в пункте 5 информационного письма ВАС РФ от 5 декабря 2007 г. № 121, согласно которой недопустим полный отказ в возмещении расходов на представителя в случае выплаты процента от выигранной суммы, но также недопустимо и полное возмещение этой суммы.

В структуре предпринимательского дохода экономисты выделяют процент (как долю на вложенный капитал), заработную плату предпринимателя и плату за риск (как возмещение возможного риска, связанного с предпринимательской деятельностью). Хотя деятельность адвоката и не является предпринимательской, нет оснований говорить о других экономических составляющих его гонорара.

Условие об оплате труда представителя только в случае успеха резко повышает в структуре адвокатского вознаграждения долю платы за риск. Хотя она и связана с ведением дела и при определенных условиях может даже быть признана полезной для достижения целей судопроизводства, но рисковая часть вознаграждения не имеет непосредственной причинно-следственной связи с предшествовавшими действиями ответчика. Поэтому, хотя доверитель обязан выплатить представителю всю сумму согласно их договоренности, взыскать с проигравшей стороны можно лишь ее часть. Поскольку рисковую часть вознаграждения невозможно определить прямым счетом, то определяется «разумная» часть вознаграждения на основе данных о фактически проделанной работе в рамках представительства.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ

Метод индивидуальных обычных ставок следует применять и когда суд исследует разумность расходов с позиции еще одного участника судебного разбирательства – представителя стороны, требующей взыскания. Этот метод в наибольшей степени способствует реализации конституционного права профессиональных юристов на труд, а значит, и на профессию.

Следует учитывать и то, что только адвокаты или другие профессиональные представители содействуют реализации конституционного права граждан получать квалифицированную правовую помощь.

Оказание любой квалифицированной помощи связано с профессиональными знаниями и умениями, которые достигаются образованием и опытом работы по специальности. Таким образом, между правом граждан на квалифицированную правовую помощь и правом юриста на труд есть несомненная прочная связь.

Основное содержание права на труд состоит в возможности обеспечивать достойную жизнь себе и своей семье самостоятельно и не зависеть от материальной помощи других, которая делает человека несвободным.

Достойное вознаграждение зависит, в свою очередь, от возможности доверителя уплатить требуемую сумму. В целом ряде случаев, особенно когда речь идет о спорах с участием граждан, возможность хоть как-то оплатить труд представителя всецело зависит от возможности взыскать соответствующую сумму с обидчика.

Оба указанных конституционных положения следует учитывать при раскрытии понятия «разумные пределы расходов».

Представитель стороны в деле всегда имеет и свои интересы, не входящие в круг интересов самого доверителя. Отчасти это законные и обоснованные интересы, обусловленные профессиональной принадлежностью.

Например, он несет самостоятельные репутационные риски, в связи с чем заинтересован в определенном подходе к делу, иногда более обстоятельном, чем того требует доверитель.

В то же время, материалы дисциплинарной практики адвокатских палат свидетельствуют и о том, что имеются факты, когда интересы доверителя и представителя расходятся. Часто это связано с необоснованным завышением адвокатами своих гонораров. Некоторые доверители, особенно проигравшие спор, склонны решать вопрос о излишне выплаченных суммах с самими адвокатами, в том числе в судах. В случае победы в споре, не исключено, что переплаты могут переноситься на проигравшую сторону.

Такие ситуации, когда часть выплаченной представителю суммы может составлять предмет скрытого конфликта между доверителем и представителем, должны выявляться при рассмотрении заявлений о взыскании расходов на представителей.

Только те суммы, которые в принципе могут стать предметом спора между доверителем и его представителем, могут оцениваться как неразумные и исключаться из состава взыскиваемых затрат. Именно эти суммы не должны перелагаться на проигравшую спор сторону.
Основания для такого вывода следующие. На размер счета, выставляемого адвокатом доверителю, как бы ни строилась конкретная система оплаты по договору (почасовая оплата, твердая сумма, процент от суммы иска, различные комбинации указанных подходов), влияют два основных фактора: стоимость часа работы и объем (фактический или прогнозируемый) работы. Следовательно, эти составляющие и должны прежде всего анализироваться судом для формирования вывода о разумности или неразумности расходов.

Что касается стоимости часа работ (ставок), то, как было указано выше, подлежит оценивать не средние ставки оплаты адвокатов, не выискивать «сопоставимых» юристов с целью сравнения их гонораров, не сличать различные дела для сопоставления выплаченных по ним вознаграждений, а проверять мотивы действий юриста при назначении ставки гонорара по данному конкретному делу. Разумными должны признаваться обычно применяемые юристом ставки. Юрист, подобно доверителю, демонстрируя свои обычные ставки, тем самым заявляет: «Я всем своим клиентам оказывают услуги по одинаковым ставкам, поэтому нет оснований подозревать меня в сговоре с данным клиентом в целях поживиться за счет оппонента». Возможные отклонения – скидки ввиду большого объема работ или надбавки за срочную сверхурочную работу и т. п. – должны быть специально обоснованы.

Средствами доказывания обычных ставок юриста могут быть договоры, ранее заключенные с этим же или другим клиентом, рекламные или маркетинговые материалы, содержащие информацию о ставках. Наиболее надежным доказательством представляются материалы обнародования ставок. Адвокатские образования и юридические компании могут размещать данные о применяемых ставках на своих интернет-сайтах. Развивается практика, когда адвокатские образования «депонируют» свои ставки в адвокатской палате, т. е. официально письменно уведомляют палату о ставках, которые будут применяться в текущем году. По запросам судов или других заинтересованных лиц палаты представляют эти данные.

Более сложна проблема в отношении объема работ, выполненных представителем. Здесь возможны два негативных аспекта: объем работ завышен, поскольку дело велось неквалифицированно; объем работ завышен, поскольку дело велось недобросовестно.

В случае неквалифицированного ведения дела риски понесения дополнительных расходов должны ложиться на доверителя: за выбор представителя, не обладающего соответствующими делу знаниями и умениями, должен отвечать он сам.

Можно услышать возражения, что доверитель, не обладая правовыми познаниями, крайне затруднен в определении степени профессионализма выбранного им представителя. Разумность его действий состоит лишь в организации соответствующего отбора (проведении тендера, конкурса и т. п.).

Однако, как было установлено, любую проблему, связанную с определением разумного расхода, следует решать с позиции обеих сторон спора в целях поиска баланса их прав. Если основывать разумность с позиции ответчика на концепции «предвидимых убытков», о чем будет сказано далее, то возложение на взыскателя риска выбора представителя является компромиссным вариантом.

Работа, проделанная представителем, может характеризоваться ее видом и составом.

Вид работы представителя предопределен правом, но всегда остается и место для усмотрения: какой вид иска подать, что и как доказывать или опровергать в ходе спора и т. д.

Если оценка вида работы предполагает вывод об обоснованности избранной линии представительства (например, необходимо ли было для успешного разрешения дела получать заключение специалиста), то оценка состава работы предполагает вывод о конкретном объеме исполненного в рамках избранной линии представительства (например, надо ли было получать два заключения специалиста, нельзя ли было обойтись одним, надо ли было затратить на составление искового заявления десять часов или можно было «уложиться» в пять).

Упрощенный подход к решению данного вопроса грозит свести всю проблему к оценке рациональности/экономичности деятельности представителя при ведении процесса. Такой подход неизбежно предполагает оценку целесообразности действий представителя и чреват нарушением принципа независимости адвокатов (ст. 3, 18 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»).

Оценка рациональности (экономичности) расходов всегда означает вторжение суда в сферу профессиональной деятельности адвоката: суд неизбежно будет «поучать» адвокатов, как вести дело с наименьшими затратами. Это несложно, когда процесс закончен и результат налицо. Однако в условиях конфликтной рисковой ситуации профессиональной обязанностью адвоката является принятие максимальных усилий для защиты позиции доверителя. Величина понесенных при этом расходов согласовывается с доверителем с учетом его бизнес-задач (сопоставимости расходов с величиной коммерческих рисков).

Подход, при котором излишние расходы, понесенные представителем в связи с ведением дела, понимаются как те, «без которых можно было бы и обойтись», неверен. К примеру, если в деле фигурировало два заключения специалистов, то неверным было бы утверждать, что расходы на получение второго – неразумны, так как само заключение – излишне. Адвокат обязан представить позицию заявителя наилучшим образом и сам решает, что для этого надо сделать.

В соответствии с Кодексом профессиональной этики, адвокат не вправе обещать доверителю получение определенного результата по делу, а может лишь давать уверения в честном профессиональном отношении к выполнению поручения.

Определенные действия, которые после завершения дела кажутся «перестраховкой», в процессе ведения дела представляются сторонам, которые никогда не могут быть уверенными на сто процентов в результате дела, всего лишь еще одним камнем, далеко не последним, заложенным в фундамент успеха.

Право лица защищаться от нарушения его прав и законных интересов не может быть ограничено тем, что представитель изначально при выборе форм и методов защиты будет думать не о качестве и весомости представляемых доказательств, а об их «себестоимости». Правило «числом поменее, ценою подешевле» вряд ли соответствует конституционному праву лица защищать свои права и интересы всеми доступными законными средствами и получать квалифицированную юридическую помощь.

Представляется, что ограничения должны касаться в первую очередь расходов, не связанных с защитой по делу.

Отчасти ВАС РФ информационным письмом от 05 декабря 2007 г. № 121 подтверждает, что взгляд на затраты с позиции рациональности (экономичности) не вполне обоснован. В пункте 10 этого документа рассмотрен случай, когда в суде заявлялось, что у взыскателя не было необходимости привлекать адвоката, поскольку он располагает собственной юридической службой. Ее сотрудник совместно с адвокатом выступал в судебном заседании.

Суд не согласился с данными утверждениями: «... довод истца об отсутствии у ответчика необходимости привлечения адвоката для представительства в арбитражном суде не может быть принят во внимание, поскольку право прибегать к услугам представителя и право на возмещение в связи с этим соответствующих издержек не поставлено законом в зависимость от наличия у организации собственной юридической службы или специалиста, компетентного представлять интересы организации в суде» (абз. 5 пункта 10).

Таким образом, в данном пункте предпочтение явно отдается не целесообразности (экономическому, «трудозатратному» взгляду на издержки), а праву. Логичным было бы так продолжить мысль суда: представитель привлекается потому, что только он обладает профессиональными знаниями, гарантирующими лицу надлежащую работу по защите его прав и законных интересов. Все, что он сделал в ходе дела, сделано им как профессионалом и не должно ставиться под сомнение, если только у противоположной стороны не будет веских доказательств явной непрофессиональности или недобросовестности его действий.

Вместе с тем, в пункте 9 информационного письма № 121 ВАС РФ рассуждает о целесообразности (обоснованности) привлечения в дело двух адвокатов и «препарирует» рассмотренное дело, правда, в весьма общих деталях: разрешавшиеся вопросы были «достаточно сложными», сроки подготовки дела были «относительно сжатые», одному представителю «было бы затруднительно справиться» (абз. 6 пункта 9).

Главное, на что следует обратить внимание в этом пункте,– это распределение бремени доказывания: доказать необоснованность участия на стороне заявителя двух адвокатов должен был ответчик.

В пункте 3 информационного письма от 5 декабря 2007 г. № 121 ВАС РФ также обращает внимание на необходимость оценки профессиональной составляющей: оппонент взыскателя может заявить о чрезмерности требуемой суммы и обосновать разумный размер понесенных заявителем расходов применительно к соответствующей категории дел с учетом оценки, в частности, объема и сложности выполненной представителем работы, времени, которое мог бы затратить на подготовку материалов квалифицированный специалист, продолжительности рассмотрения дела (абз. 6 пункта 3). Комментируя этот пункт, необходимо отметить следующее.

Критерии оценки разумности расходов, примененные судом, сами также нуждаются в определенном истолковании.

Например, один из ключевых показателей, используемых для определения размера взыскиваемых сумм, – степень профессионализма представителя. Практика показывает, что сторонами спора он используется в диаметральных целях: как для обоснования увеличения затрат, так и для оправдания их снижения. В ряде споров судами положительно оцениваются аргументы, что высокая почасовая ставка адвоката предопределена его известностью, опытом, глубокой специализацией, поэтому высокие расходы оправданы. В других делах суды исходили из того, что адвокат имеет достаточную квалификацию, ранее оказывал аналогичные услуги, поэтому подготовка к данному спору не должна была составлять для него сложности. На этом основании размер взыскиваемых расходов сокращался7 .

Второй подход содержит в себе очевидное логическое противоречие. Ведь чем выше профессионализм представителя, тем меньше оснований сомневаться в его некомпетентности, в том числе ставить вопрос об излишне проделанной работе. Скорее наоборот, неправильно определить объем работы, причем с перспективной как упустить что-то важное, так и хлопотать впустую, может непрофессионал.

Вопросы об объеме и качестве проделанной адвокатом работы ставились на всех этапах развития адвокатуры. Уже давно в адвокатском сообществе сложились подходы к этой проблеме.

Правила, изложенные в систематизированном своде постановлений Советов присяжных поверенных, составленном в 1913 году А. Н. Марковым, таковы, что способы и методы ведения дел присяжным поверенным Советами не оцениваются. Не оцениваются ими и юридические познания поверенного по конкретному делу, степень соответствия исковых требований фактическому и юридическому материалу данного дела. Все это – вопросы искусства, таланта и находчивости представителя.

«Единственным исключением из этого общего правила был бы такой случай, когда взгляды адвоката обнаруживали бы его полное юридическое невежество и явное пренебрежение к общепринятым положениям права и действующего законодательства» (пункт 58). В целом ряде других решений различных Советов делается вывод, что основанием контроля целесообразности действий поверенного могут быть только «проявление невежества или допущение грубых ошибок», «грубое незнание или явная небрежность при ведении дела», «грубые ошибки или явный недостаток знания основных положений права и судопроизводства»8 .

Этот подход в наибольшей степени соответствует праву на профессию. Оно не реализуется без самостоятельного, свободного применения профессиональных знаний и опыта. Суды также должны руководствоваться указанным правилом, поскольку оно имеет универсальный характер, в основе которого – конституционное положение о праве на труд.

Следует признать, что критерий профессионализма представителя может использоваться при рассмотрении дел о распределении судебных расходов главным образом для проверки обоснованности величины ставки почасовой оплаты, а не для анализа объема проделанной работы. Только в случаях выявленного и доказанного явного незнания или небрежности, приведших к грубым ошибкам при ведении дела, могут быть оспорены судебные расходы, сопряженные с такими действиями.

В комментируемом письме ВАС РФ указывает, что должник, заявляя о чрезмерности истребуемой суммы, может сопоставить фактически затраченное представителем время с временем, которое мог бы затратить на подготовку материалов квалифицированный специалист (абзац 6 пункта 3). Однако другая сторона может парировать этот довод, не пускаясь в подсчеты и сравнения с неким эталонным, показательным специалистом или «стандартным» делом (таковых, очевидно, и не существует), а представив доказательства своих исключительно профессиональных мотивов при определении размера вознаграждения.

Часто при оценке разумности расходов суды в качестве критерия применяют сложность дела и характер спора. При этом оценка дается исходя из повторяемости такого рода дел в судебной практике9. В информационном письме от 5 декабря 2007 г. № 121 ВАС РФ указывает другие признаки «несложного» дела: «...иск был подан в связи с неоплатой должником поставленного товара, истец располагал доказательствами заключения договора, исполнения своих обязанностей перед ответчиком, а также отсутствия денежных средств, полученных от должника» (абз. 9 пункта 3).

Не критикуя данную позицию за некоторую невыверенность формулировок («отсутствие полученных средств»: не получал вовсе или уже израсходовал?), отмечу следующее. Такое «несложное» дело является, надо полагать, одинаково простым для обеих сторон спора. Несложным дело является только тогда, когда с большой степенью вероятности возможно предвидеть результаты его рассмотрения. Если проигравшая сторона так же, как и победитель, предвидела исход дела, но все равно упорствовала в отказе удовлетворить требования оппонента, а при этом еще и ссылается на простоту дела как на основание ограничить взыскиваемые расходы, то должно ли такое поведение поощряться снижением истребуемых сумм?

Отвечая на этот вопрос, следует иметь в виду, что взысканию судебных расходов свойственны все функции, которые присущи возмещению убытков как форме ответственности: компенсационная, стимулирующая, предупредительная.

Сознание незначительности сумм предстоящих компенсаций судебных расходов не стимулирует заядлого спорщика идти на мировую, а завзятого нарушителя отказаться от противоправного поведения. Когда предупредительная функция ответственности понимается как задача «пожурить» нарушителя, то это и приводит к тиражированию однотипных дел, увеличению загрузки судов дежурными спорами, расплачиваться за которые приходится реально пострадавшей стороне.

Несложность дела не может быть самостоятельным критерием ограничения судебных расходов. Ответчик должен обосновать, что при ведении такого простого дела представитель другой стороны проявил грубую ошибку или явную небрежность, что и привело к росту затрат.

В практике органов адвокатского самоуправления также возникают вопросы о чрезмерности вознаграждений. Этими органами могут приниматься документы, определяющие подходы к назначению разумного гонорара.

Часто авторы исследований по тематике судебных расходов, раскрывая понятие «разумные пределы судебных расходов», кладут эти материалы в основу своих аргументов.

Однако следует обратить внимание на принципиально различное сущностное значение понятий «разумные пределы», используемых в дисциплинарной адвокатской практике и в судебной практике.

Адвокатура заинтересована главным образом в том, чтобы ее члены не унижали достоинства их звания и не колебали доверие общества к адвокатуре. С этой целью могут устанавливаться различные требования к назначаемому адвокатом гонорару. Например, принятыми в США Федеральными типовыми правилами поведения адвокатов при определении разумности вознаграждения и объема возмещаемых издержек учитывается:

  • количество требуемого времени и труда, новизна и трудность затронутых в деле вопросов, мастерство, необходимое для исполнения услуги должным образом;
  • вероятность того, что соглашение с данным клиентом исключит ведение других дел;
  • плата, которую обычно взимают в данной местности за подобные юридические услуги;
  • величина иска и достигнутый в итоге результат;
  • временные рамки или интенсивность работы;
  • характер и продолжительность деловых отношений с клиентом;
  • опыт, репутация и навыки адвокатов в необходимой для выполнения услуг сфере;
  • фиксированная или условная система расчета и выплаты вознаграждения установлена в соглашении с клиентом10 .

Необходимо отметить несколько важных особенностей этого регулирования.

Оно предназначено для того, чтобы оказывать «отрезвляющее» воздействие на адвокатов при переговорах с клиентом об условиях оказания услуг11, и, следовательно, применяется в сфере отношений «адвокат/клиент».

Типовые правила не ориентированы на некие стандартизированные подходы к ведению дел, на оценку сторонними лицами обоснованности и эффективности предпринимаемых адвокатом усилий.

Правила учитывают особенности экономической модели деятельности адвоката, возможности потерь в связи с отказом от принятия других дел и др.

Учитывая задачи и цели данного регулирования, не следует прямо переносить этот опыт на сферу распределения судебных расходов, где главенствующими являются отношения «взыскатель/должник», а не «адвокат/клиент».

Органы адвокатского самоуправления регулируют стоимость правовой помощи и в целях предотвращения недобросовестной конкуренции между адвокатами. В этом случае могут устанавливаться минимальные цены, ниже которых адвокату не рекомендуется опускаться. Эти критерии также учитываются судами при взыскании судебных издержек. В частности, ФАС ЗСО указал в постановлении по делу: «Суд также справедливо учел решение совета Адвокатской палаты Кемеровской области от 06.03.2006 г. № 2/10 «О минимальных ставках вознаграждения за оказываемую помощь адвокатами Кемеровской области», согласно которому вознаграждение за оказание отдельных видов юридической помощи устанавливается с учетом районного коэффициента в следующих минимальных размерах: представительство в арбитражных судах – от пяти процентов взыскиваемой (оспариваемой суммы), но не менее 5000 руб. за день занятости адвоката. При этом участие адвоката – представителя в судебных заседаниях – оплачивается вне зависимости от их продолжительности»12 .

Установление органами адвокатского самоуправления рекомендательных минимальных ставок оплаты труда адвоката содействует реализации задач и развития адвокатского сообщества, и судопроизводства.

Ограничивая в допустимых формах и размерах доступ к правосудию, правильная политика минимальных цен на правовую помощь отсекает целый пласт мелких споров, «нерентабельных» для судебного рассмотрения. К тому же, под ударом оказывается практика чрезмерного, в ущерб качеству, расширения адвокатом клиентуры, демпинга со стороны малоопытных коллег и др.

Что касается оценки действий представителя как недобросовестных, то в этом отношении усмотрение суда, как представляется, нормативно ограничено.

Согласно ч. 2 ст. 41 АПК РФ, лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Если данное правило нарушается, суд, в том числе по заявлению другой стороны в деле, может делать замечания и заносить их в протокол судебного заседания. Судья руководит судебным заседанием, обеспечивает условия для всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела (пп. 10 ч. 2 ст. 153 АПК РФ). Он не должен оставаться безучастным к недобросовестному поведению участников дела, воздерживаться от своей руководящей функции в судебном разбирательстве и лишь post factum констатировать, что представитель вел себя недобросовестно, в связи с чем и завышены судебные расходы. Поэтому довод о завышении расходов в связи с недобросовестным поведением стороны в процессе должен быть подкреплен ссылками на протокол судебного заседания.

Из приведенных рассуждений можно сделать такой общий вывод. Не подлежат возмещению те затраты на ведение дела, которые вызваны неквалифицированными или недобросовестными действиями представителя. Такие действия, как правило, сами по себе могут составлять предмет гражданского разбирательства по иску доверителя к представителю. Под неквалифицированными действиями следует понимать, прежде всего, действия, не связанные с защитой по делу, а не «излишние» действия. Под недобросовестными следует понимать действия, квалифицированные как злоупотребление стороной своими процессуальными правами. Бремя доказывания совершения представителем взыскателя неквалифицированных или недобросовестных действий возлагается на ответчика по спору о взыскании расходов.
Точка зрения должника

Как демонстрирует судебно-арбитражная практика, с точки зрения проигравшей стороны вообще никакие расходы победителя не являются разумными. В абсолютном большинстве дел о взыскании расходов на представителя ответчики ограничиваются доводами о неразумности тех или иных расходов, но не приводят доводов о том, какие расходы им самим представляются обоснованными.

ВАС РФ информационным письмом от 5 декабря 2007 г. № 121 ориентирует на то, что и ответчик обязан указать разумные суммы. В пункте 3 Информационного письма сказано, что в ответ на заявленные требования другая сторона вправе заявить о чрезмерности истребуемой суммы и обосновать разумный размер понесенных заявителем расходов (абз. 6 пункта 3).

Однако с практической точки зрения суды будут и впредь сталкиваться с необходимостью самостоятельно определять, что же является разумным по отношению к ответчику.

Поскольку требование разумности, как было показано ранее, не является частным проявлением института ограничения ответственности, то такие личностные характеристики ответчика, как его имущественное положение, род деятельности и т. д., приниматься во внимание не могут.

Представляется, что разумность с позиции ответчика должна пониматься с точки зрения ожидаемых (предвидимых) убытков: если лицо нарушило права другого лица, то разумно ожидать, что потерпевший будет защищаться всеми возможными законными способами и понесет для этого затраты, сопоставимые с возникающими для него предпринимательскими и связанными с ними рисками. Неразумно, если сторона не ответила на агрессию либо ответила неадекватно, т. е. использовала приемы и способы, выходящие за пределы обычной законной деловой и правовой практики. В таком случае можно говорить об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и понесенными затратами.

Концепция ожидаемых (предвидимых) убытков также позволяет отсечь те расходы, которые хотя и связаны с восстановлением нарушенного права, но слишком отдаленно, неочевидно. В праве такие убытки именуют «отдаленными» (remote)13 или «чисто экономическими убытками»14 .

Примером таких расходов, правда, не весьма убедительным, является ситуация, изложенная в пункте 8 информационного письма от 5 декабря 2007 г. № 121. В состав судебных издержек была включена часть абонентской платы, внесенной истцом юридической фирме, в доле, приходящейся на предварительную консультацию о судебных перспективах дела. Суд отказал во взыскании этих расходов с ответчика, указав, что консультирующая фирма не представляла истца в арбитражном суде, поэтому данные затраты к категории судебных расходов не относятся и возмещению не подлежат.

В данном случае никто не поставил под сомнение причинно-следственную связь между действиями ответчика и расходами на получение консультации. ВАС РФ провел лишь черту, за которой расходы признаются отдаленными, не входящими в круг судебных расходов: возмещаемые расходы должны быть понесены представителем.

Предложенный вариант является, по меньшей мере, дискуссионным. Ведь если бы представитель, не обладая какими-то узкоотраслевыми знаниями по одному из аспектов дела, обратился к специализированной юридической фирме за консультацией, то не было бы оснований отказывать в возмещении стоимости такой консультации. К тому же, заявитель проявил разумную осторожность: прежде чем заключать договор представительства в суде и обременять себя большими расходами, он осмотрительно проконсультировался о целесообразности таких действий. Такое поведение не должно дестимулироваться невозможностью возместить расходы.

Скорее всего, на решение ВАС РФ повлияло то обстоятельство, что, исходя из предложенной фабулы, расходы на консультацию были определены расчетно, путем выделения определенной части месячного платежа. К тому же, поскольку сама абонентская плата вносилась, скорее всего, на регулярной основе, то хотя и присутствовала причинно-следственная связь между действиями ответчика и обращением за консультацией, но не было такой связи между действиями ответчика и понесенными на консультацию расходами, поскольку они все равно были бы уплачены по договору абонентского обслуживания.

Эта же идея получила развитие в пункте 11 информационного письма от 5 декабря 2007 г. № 121.

Суд не согласился взыскать с проигравшей стороны расходы по выплате премии работникам, представлявшим организацию, выигравшую дело. Прозвучали те же доводы: выплата штатным работникам заработной платы, а также премий и иных выплат поощрительного характера в связи с исполнением ими трудовых обязанностей не отнесена статьей 106 АПК РФ к категории судебных расходов.

Представляется, что и в этом случае следовало выбрать другие аргументы.

Что касается заработной платы, то ее выплата никак не зависела от действий обидчика, поэтому ни должностной оклад в целом, ни какая-либо его часть не могут взыскиваться по причине отсутствия причинно-следственной связи между данными затратами и действиями причинителя вреда.

Что касается премий и других выплат поощрительного характера, то здесь следует говорить об «отдаленности» таких расходов. Возможность получения обещанной премии в случае выигрыша дела, конечно, стимулировала представителей к активной профессиональной работе, однако такие расходы вряд ли можно отнести к ожидаемым (предвидимым) ответчиком убыткам: они не являются непосредственно необходимыми для ведения дела и понесены уже после его завершения.

Для полноты картины следует сказать, что в судебной практике есть и противоположный взгляд на данную проблему. В одном из решений, правда, довольно давнем, Европейский суд по правам человека указал: «Если наемный служащий, уделяя определенное время конкретному судебному делу, делает работу, которая в ином случае могла бы быть выполнена независимыми юристами, то разумно рассматривать определенную часть его оплаты, которая является вознаграждением за такого рода работу, в качестве дополнительных расходов нанимателя»15 .

Понятно, что Европейский суд исходил из некого экономического допущения: если бы дело вел представитель, то расходы возникли бы. Сторона, которая ведет дело «своими силами», оказывается в ущемленном положении. Добавляют еще, что ведение дела в суде представляет собой отвлечение штатного сотрудника (юрисконсульта) от его обычной деятельности.

Представляется все же, что возмещению подлежат реальные убытки, имеющие связь с действиями причинителя вреда. Вычлененная расчетно часть заработной платы штатного юрисконсульта хотя и имеет экономическое отношение к представительству в суде, но с правовой позиции не может рассматриваться как убыток, причиненный действиями ответчика.

Концепция ожидаемых (предвиденных) убытков влияет и на выбор процедуры рассмотрения вопроса о взыскании расходов на представителя. ВАС РФ определил, что судебные расходы не могут быть предъявлены к взысканию путем подачи отдельного иска. Они распределяются арбитражным судом, рассматривающим дело. Соответствующее решение должно содержаться в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, или в определении (пункт 1 информационного письма от 5 декабря 2007 г. № 121).

В комментируемом письме ВАС РФ не дано развернутого аргументированного обоснования такой позиции. Однако было бы правильным обосновать сделанный вывод следующим.

Возбуждение отдельного производства о взыскании судебных расходов ведет к «накручиванию» убытков: ведь и для ведения этого дела требуется представитель, услуги которого необходимо оплачивать. Такие дополнительные расходы являются производными «второго уровня»: сами судебные расходы производны от основного долга; расходы по взысканию судебных расходов производны уже от них. Теоретически эти производные расходы могут множиться до бесконечности.

Такое положение не соответствует принципу взыскания только ожидаемых (предвиденных) убытков. Во избежание формирования дополнительных расходов установлен упрощенный порядок распределения судебных расходов. Он представляется весьма разумным балансом интересов взыскателя, который получает возможность без затрат времени и средств добиться покрытия расходов, и интересов должника, который огражден от дополнительных обременений.

1 Дополнительное решение Арбитражного суда Новосибирской обл. от 09 января 2008 г. по делу № А45-2882/07-1/77. Судья – С. Б. Туз.
2 Об институте ограниченной ответственности см., например: Мякинина А. В. Ограничение размера возмещаемых убытков в гражданском праве Российской Федерации. В кн.: Убытки и практика их возмещения: Сборник статей / Отв. ред. М. А. Рожкова. – М.: Статут, 2006. – С. 278–328.
3 См., например: Рожкова М. А. Проблемы возмещения расходов на оплату услуг представителей и иных судебных убытков. – В кн.: Убытки и практика их возмещения: Сборник статей / Отв. ред. М. А.Рожкова. – М.: Статут, 2006. С. 591.
4 Постановление ВАС РФ от 20 мая 2008 г. по делу № 18118/07; пункты 9–11 Информационного письма ВАС РФ от 5 декабря 2007 г. № 121.
5 См.: Рожкова М. А. Указ. соч., с. 590.
6 Савранский М. Ю. Возмещение расходов на юридических представителей: практика МКАС при ТПП РФ. – Арбитражное правосудие в России, 2008, № 2 – с. 59, 64.
7 См., например: Определение Арбитражного суда г. Москвы от 28 марта 2007 г. по делу № А40-61144/04-111-588.
8 Правила адвокатской профессии в России: Опыт систематизации постановлений Советов присяжных поверенных по вопросам профессиональной этики. Составил член Совета присяжных поверенных округа Московской судебной палаты Александр Николаевич Марков. Москва, 1913 год / Сост.: А. В. Воробьев, А. В. Поляков, Ю. В. Тихонравов; Отв. ред. Ю. В. Тихонравов. – М.: Статут, 2003. – С. 38–39.
9 Отческая Т., Мандзюк С. Определение критериев разумности при взыскании представительских расходов в современной практике арбитражных судов // Право и экономика. 2005. № 12.
10 См.: Адвокатская деятельность: Учебно-практическое пособие / Под общ. ред. канд. юрид. наук В. Н. Буробина. 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Статут, 2005. С. 107–108.
11 Там же, с. 107.
12 Постановление по делу № Ф04 – 3205/2008 (5459 – А27-25) от 28 мая 2008 г.
13 См.: Мякинина А. В. Ограничение размера возмещаемых убытков в гражданском праве Российской Федерации. – В книге: Убытки и практика их возмещения: Сборник статей / Отв. ред. М. А. Рожкова. – М., Статут, 2006. – С. 291–292.
14 См.: Туктаров Ю. Е. Чисто экономические убытки. – Там же, с. 138–168.
15 Решение от 6 ноября 1980 г. по делу «Санди Тайм» против Соединенного Королевства». Цит. по: Рожкова М. А. Проблемы возмещения расходов на оплату услуг представителей и иных судебных убытков. – В кн.: Убытки и практика их возмещения: Сборник статей / Отв. ред. М. А.Рожкова. – Статут, 2006. – С. 586.

Опубликовано в журнале Юридический бизнес, 2010

 

Бизнес

Защита интеллектуальной собственности – это защита инвестиций

21-10-2021 Hits:852

Cовершенствование инфраструктуры рынка нематериальных активов.

Интеллектуальная собственность: генеральная уборка

29-04-2021 Hits:1329

От учета служебных произведений до токенизации творческого продукта

Автоматизация как рычаг для эффективной работы юристов, мировых судей и...

04-02-2021 Hits:4310

Два года назад, в 2018 году Денис Новак (Заместитель Министра юстиции РФ) в ходе конференции "Новые технологии и...

Продвижение

Освоение блогосферы: попытка Томаса Кейна

14-09-2019 Hits:1890 Продвижение

Блогов, посвященных маркетингу и бизнес-стратегиям юридических фирм, в Интернете можно найти бесчисленное множество. Каждый из них имеет свои сильные и...

Маркетинговые стратегии и область практики...

10-09-2018 Hits:5978 Продвижение

В своих статьях Арт Итало неоднократно упоминал о том, что полезные, а главное, продуманные знакомства обеспечивают высокую вероятность того, что...

Маркетинговые стратегии и область практики...

30-07-2018 Hits:1875 Продвижение

15. Практика по иммиграционному праву Практика в этой сфере – весьма специфическая вещь, требующая не только обширных деловых связей, но и...

События

Фирмы

Мультиофисная юридическая фирма сокращает расходы...

26-02-2020 Hits:2317

В 2011 году группа правовых компаний «Интеллект-С» открыла два новых офиса – в Москве и Новосибирске...

Звезды Поднебесной

17-02-2020 Hits:1790

Активное экономическое развитие Китая в последние десятилетия вызвало высокий спрос на квалифицированную юридическую помощь, и, вероятно...

Valorem Law Group: беженцы на...

06-10-2019 Hits:2689

Valorem Law Group – так звучит название, пожалуй, одной из наиболее уникальных фирм из числа когда-либо...

Люди

Френсис Ли Бейли: демон юриспруденции

26-08-2019 Hits:5428

Мало кто возьмется утверждать, что юрист – это та профессия, где довольно легко прославиться. Обычный человек...

В ответе за все

11-03-2019 Hits:8397

Партнер – это лицо фирмы. У него гораздо более высокий, чем у топ-менеджера, уровень ответственности за...

Пинни Эллен: изменить все, не изменяя себе

20-08-2018 Hits:2413

Пинни Эллен, выпускница Гарварда и партнер одной из престижнейших юридических фирм Атланты Alston & Bird, совершила...

Партнеры

Раздел на стадии наполнения, материалы временно отсутствуют.

Финансы

Менеджмент

Баланс

Интервью

Последнее

Поиск юриста

Выбор консультанта

Раздел на стадии наполнения, материалы временно отсутствуют.

Представление

Деньги

Юристы на миллиард: рейтинг Forbes

26-08-2019 Hits:4362

В сентябре 2010 года всемирно известный журнал Forbes представил список 400 самых богатых людей США. Даже...

Партнерство в юридических фирмах: навстречу деньгам

18-03-2019 Hits:5501

Одно время партнерство как способ ведения дела в юридической фирме считалось не только единственно возможной, но...

Сколько стоит время, или О методах определения размера гонорара юриста в США

28-12-2018 Hits:4112

Как определить стоимость юридической услуги? В эпоху ранней Римской империи юридические услуги предоставлялись на бесплатной основе...

Карьера

Юридическая профессия: блеск и… все остальное

21-02-2020 Hits:2232

Профессия юриста в США остается престижной, однако с каждым годом становится все более труднодоступной – к...

Незаменимый ассистент

15-10-2019 Hits:3512

Помощника юриста во многих западных изданиях традиционно называют «трудягой». И если кто-то может выделиться своими особыми...

Лучшее меньшинство

26-08-2019 Hits:1655

В современном мире женщина, занимающая кресло руководителя успешной юридической фирмы или пост судьи, перестала считаться в...

Последние статьи

Объявления

Подписка

Подпишитесь на свежие новости